Загрузка
Загрузка...
Поиск:

 Архив новостей

 Соревнования - новые
RSS


Все соревнования >>

Просмотр комментариев

 16.01.2012

Тер-Ованесян о времени и о себе

Тер-Ованесян о времени и о себеДвукратный бронзовый призер Олимпийских игр в прыжке в длину Игорь Тер-Ованесян рассказал о шоке от встречи с заграницей, йоге, Бимоне, наивности и сомнениях.

Журналистам легко признаваться Теру, как называют Игоря Арамовича его коллеги и друзья, в любви. В интервью он никогда не повторяется, не кривит душой и не стремится подать себя в выгодном свете. Шутник и балагур, душа любой компании на серьезных государственных должностях не разучился заразительно смеяться. Свою жизнь и немалые достижения он подает как забавный анекдот, приглашая собеседников посмеяться за компанию. Именно так происходило и в разговоре, состоявшемся между Тер-Ованесяном и корреспондентом газеты «Спорт-Экспресс» на Украине.

- На свои первые Олимпийские игры вы попали очень рано - на следующий год после окончания школы...

- …и то, что увидел, стало для меня настоящим открытием. Понимаете, мы жили в какой-то клетке, хотя сами и не догадывались об этом. Я был уверен, что у меня, советского человека, счастливое детство и безоблачное будущее. А после того, как прошел первый шок, у меня включилась соображалка: я стал анализировать, много думать о том, что увидел. Сравнивать. Вернувшись во Львов, никому и слова не сказал о своих ощущениях. «Если будешь много выступать и рассказывать об увиденном, больше никогда туда не поедешь», - подсказывала мне интуиция. Никто из кагэбэшников мне и слова не сказал, о чем можно говорить, а о чем лучше молчать.

В Мельбурне я впервые увидел американских прыгунов. Они ведь были совсем иного «качества». До знакомства с ними я не понимал предмета прыжков в длину. «Что там прыгать? - думал я, - разбежался и полетел». А на Олимпиаде осознал, что если не изменю свой спринт, улучшить прыжки не смогу.

- На первой Олимпиаде вы не попали в финал, сделав три заступа в квалификации. Сыграло свою роль волнение?

- Перед соревнованиями стал анализировать: если прыгну со своим результатом (на предолимпийском турнире улетел на 7.74), я могу если и не выиграть, то уж во всяком случае стать призером. Эта моя установка была в корне неправильной. Если бы тренеры сказали мне тогда: «Знаешь, Игорь, прыгни 7.20 для начала. Попадай в финал, а дальше - поглядим». Я же выходил взбудораженный, как конь, сильный и неуправляемый, несся нахрапом на попытку. Вот и остался без финала. Своего финала. Ведь знаете, с каким результатом закончил прыгать третий призер - Йорма Валкама из Финляндии? 7.48! Серебро досталось американцу Джону Беннетту - 7.68. Победитель Грегори Белл из США приземлился на 7.83. И ведь я мог прыгнуть тогда. А через год стал чемпионом континента - первым европейцем, улетевшим за восемь метров. А перед второй Олимпиадой моя жизнь была наполнена отнюдь не спортивными событиями.

- Вы поехали в Карпаты практиковать йогу и жить отшельником. Для чего?

- Это было частью моей системы. Перед началом сезона должен был совершить нечто великое. Духовная практика подходила по всем параметрам. И заодно позволяла максимально сконцентрироваться. Жизнь в уединении, йога, Говерла. Занимался и зимними видами спорта, катался на лыжах. Во время одного такого спуска упал крестцом на пенек. Мой таз превратился практически в кашу: кости, мышцы, нервы - все вышло из строя. Плюс ко всему - довольно сильное кровоизлияние в мозг. Три месяца лежал в больнице. Вышел где-то в мае-июне, врачи сказали руководителям команды: «С Тером покончено. Он не выберется». Но я потихоньку, ближе к отборочному старту, все же выкарабкался. Достиг ли во время своих экспериментов внутренней гармонии, стал ли духовно чище? Да, конечно. Ведь после такой тяжелой травмы только сила духа и помогла выкарабкаться. В августе я выиграл чемпионат Союза, попал на Игры - и там установил европейский рекорд.

- Вы пять раз шли на штурм олимпийского золота. Какая из Олимпиад оставила самые сильные впечатления?

- Все мои Олимпиады были совершенно разными. На первых Играх главным принципом было участие. Меня распирало от осознания самого факта присутствия там. В Риме-1960 я стал рекордсменом Европы и бронзовым призером. Это было событие огромной важности, которое расценил не иначе как положительное. В 1962-м я уже был рекордсменом мира. А через два года в Токио сплоховал. Снова стал бронзовым призером, но иначе как провалом то выступление и не назовешь. За победой я ехал и в Мехико. Но там, в секторе для прыжков в длину, случилась катастрофа, настоящее стихийное бедствие, тайфун по имени Боб Бимон. А потом я помаленьку приставал к тихой гавани. Мне было 35, и я красиво уходил.

- Так что же вам помешало стать олимпийским чемпионом?

- Сомнения. Не могу сказать, что по характеру я интеллигент. Да и глупо все сваливать на интеллигентность. Но мои постоянные сомнения мешали мне пройти по короткому пути к этой цели. Меня постоянно одолевали сомнения относительно вопросов техники, планирования тренировочного процесса. К сожалению или к счастью, у меня не было жестких тренеров. Всегда мне кто-то советовал. Да и при этом мне всегда хотелось знать: откуда, собственно говоря, появились эти цифры, эти нагрузки?

- Вы бы променяли все свои европейские титулы вкупе с мировыми рекордами на одно олимпийское золото?

- Нет. (Задумался). Хотя исторически так сложилось, что олимпийским чемпионам даже на надгробии пишут их достижения. (Смеется). Мне такого не напишут. В лучшем случае - великий прыгун. (Хохочет).

- Вы неоднократно признавались, что часто нарушали дисциплину. Если бы не это, вам бы удалось достигнуть олимпийской вершины, как считаете?

- Наверное. Я слишком эмоционален. За ночь перед Олимпийскими играми я мог бы влюбиться - и прости-прощай надежда на медаль. (Смеется). В этой шутке есть лишь доля правды. Да, мы и водку пили, и на свидания бегали, но палку не перегибали. Я был довольно сконцентрирован на своей цели.

- С юношеских лет вы вели дневник. Когда перечитываете странички, написанные в молодости, что больше всего поражает?

- Моя наивность. Иногда читаю - и думаю: «Ну, какой же хороший я тогда был мальчик». (Смеется). Вот у дочки своей 15-летней как-то спросил: «Маш, а ты дневник ведешь?» На что она: «Па-а-а-па, ну, что ты!» У них, юных, есть компьютер. Они сидят в социальных сетях и: «Маша, Петя, Катя, Юля, как ты? Что там?» Современная молодежь - экстраверты, у них установки на внешнее общение, они открыты всем и вся. Мы же больше были обращены вовнутрь. Худо-бедно, но я все же, читал, и читал классику - Толстого, Тургенева, Чехова, которые затрагивали внутренние струны. У сегодняшнего поколения эти струны никуда не исчезли. Но на них они не желают играть, вот в чем соль.

Полностью интервью Игоря Тер-Ованесяна можно прочитать:

http://www.sport-express.ua/ourcolumn/ourinterlocutor/news/133435-igor-ter-ovanesjan-na-olimpiade-v-pekine-stal-by-pervym.html



Источник: www.rusathletics.com
add Оставить комментарийshowКомментарии (1)

Нравится

Комментарии


Касим Карданов
16.01.2012
RU Москва
Тер великий! Считаю , что его имя должно быть занесено золотыми буквами в историю спорта нашей страны. Пацаном , глядя в киножурналах"Новости дня" матчевую встречу СССР-США и наблюдая поединок между Тером и Ральфом Бостоном, решил прыгать в длину. И таки запрыгал , несмотря на свой малый рост и хилые результаты в спринте... А где-то в 1992-3 году случайно встретился с ним , объяснился "в любви" и понял ещё раз , что кумира выбрал правильно!


Разработка сайта - Belyakov Studio ©