• Соревнования
  • Результаты
  • Календарь
  • Фото

«Обычные люди, только упертые»

Валерий Борчин дал интервью «Московским новостям» сразу после Олимпийских игр в Лондоне, где он стартовал на дистанции 20 км, но не сумел завершить заход, потеряв сознание незадолго до финиша.

— Что произошло в тот момент, когда вас «отрубило»?

— До сих не могу понять. У меня было такое пять лет назад на чемпионате мира в Осаке, но тогда была жара, высокая влажность - условия тяжелейшие, и хоть этим можно объяснить. В Лондоне же погода стояла просто идеальная, но за три километра до финиша почувствовал какой-то шум в ушах. Шел дальше, а что было после падения – не помню. Организм дал сбой, и даже врачи толком ничего не могут объяснить.

— Почему раньше не сошли?

— Как вы себе это представляете? Я четыре года шел к этому старту, чтобы вот так сдаться без борьбы? На меня же надеялись и болельщики, и тренеры. Медалей у нашей команды не очень много было к тому моменту, а для меня понятие «патриотизм» - не пустой звук. В конце концов, это моя работа. Я не могу уйти с нее просто так, не могу не довести ее до конца. Посмотрите на наших дзюдоистов, борцов, штангистов – они разве отказывались с травмами, с разбитыми головами выходить на помост? Выходили и медали выигрывали.

— После такого инцидента тяжело восстанавливаться?

— Да физически я практически в порядке, а вот морально… Мне тяжело об этом вспоминать. Как бы там получилось в итоге, была бы медаль или нет – не знаю, но я настраивался именно на такую борьбу. Очень жаль, что не получилось, что подвел. Годы тяжелой работы оказались смазаны таким выступлением… В данном случае есть только одно надежное средство – время.

— Вы к этой Олимпиаде в оптимальной форме подошли?

— Все, что зависело от меня, я сделал, весь объем работы на тренировках. Но вы правы – оптимальной мою форму назвать было нельзя. Возможно, поэтому такой сбой и произошел. Роботы иногда ломаются, а мы же не роботы, а обычные люди, хоть и говорят, что мордва – самые «упертые».

— Когда шли по дистанции, обратили внимание на судейское предупреждение? У вас их лет пять не было.

— Даже не заметил. У нас тренеры есть, чтобы за этим следить. Удивился очень, что Володю Канайкина сняли – вот он подошел к Олимпиаде в прекрасном состоянии, был нацелен на очень высокий результат. И шел, как мне кажется, идеально, но, может, я чего-то не понимаю в технике ходьбы? У нас спорт такой, должен быть готов ко всему, в том числе и к несправедливым судейским решениям.

— Антироссийский заговор?

— Ну, это слишком громко сказано, просто судьи могли бы и на наших соперников посмотреть, на их технику. Не буду называть имена и даже страны, кто смотрел «двадцатку» - все поймет. Просто обидно, когда ты вкалываешь, как проклятый, на тренировках, а тебя в любой момент могут снять с дистанции. Не исключаю, кстати, что если бы наш вид программы был в конце Олимпиады, все было бы по-другому. В плане судейства, конечно.

— Соперники чем-то удивили? Кого вы вообще считаете главными конкурентами, помимо соотечественников?

— Нет, ничего удивительного в плане скорости в Лондоне не было, но скажу так – впервые в карьере я видел, чтобы китайцы так сильно взвинчивали темп. Раньше им такое было не под силу, хотя в нынешнем сезоне они показывали очень сильные результаты, почти в графике мирового рекорда. Что касается главных соперников, то для меня все, кто выходит на старт – конкуренты. Включая и россиян. У нас же индивидуальный вид спорта, а не командный.

— Ходоки на дистанции успевают о чем-то думать?

— Способностью читать чужие мысли я не обладаю, а про себя скажу, что во время соревнований ни о чем не думаю, только слежу за своим секундомером и тренерскими подсказками. Я знаю, про спортсменов, особенно во время Олимпиад, часто говорят – вот, он быстро пошел, побежал, далеко прыгнул – не суть важно, потому что знает о больших призовых, машинах и других призах, которые положены за победу. Поверьте, далеко не все спортсмены такие. Просто Олимпиада - итог определенного жизненного этапа, результат той работы, которую делал четыре года, и хочется показать, что ты все эти годы работал не зря.

— Неужели никогда не возникало мысли о том, что за финишной чертой ждет материальный достаток?

— Почему, возникало. Но не во время соревнований. Нужно четко расставлять приоритеты. Да я никогда и не ставил для себя количество денег какой-то жизненной целью. У меня на первом месте работа, ведь деньги не выйдут за тебя на старт и не помогут в борьбе с соперниками. Даже сейчас, когда прилично зарабатываю, мой образ жизни практически не изменился. Скорее, это семье, родным стало проще. Может быть, сказалось то, что я достаточно рано поставил себе цель скорее начать самостоятельную жизнь, не зависеть от родителей.

— Не было желания бросить все и начать обычную жизнь, завести семью? Вы же в спорте добились всего – олимпийский чемпион, двукратный чемпион мира…

— С личной жизнью у меня, слава богу, все в порядке. А желания завершить карьеру до сих пор не возникало. Бывало, что ничего не получалось, но я в такие моменты только на себя злюсь и стараюсь, в первую очередь, себе доказать, что все делаю правильно. Мне ведь еще нет и 26-ти лет. Я надеюсь, что еще на Олимпиаде в Рио через четыре года выступлю, настрой есть, лишь бы здоровье позволило. Уходить вот так, после неудачи, засунув руки в карманы, – это не для меня. Надо сделать это достойно, в борьбе.

— Вам сложнее жить из-за того, что вы стали публичным человеком?

— Да. Когда еще только начинался заниматься – мечтал о том, что добьюсь того, сего, заживу другой жизнью, вот круто будет, блин! На самом деле, это двойная ноша. По мне лучше лишнюю дистанцию пройти, чем выполнять представительские функции. Может быть, я и к этому привыкну, но точно не сейчас.

Полное интервью:

http://mn.ru/sports/20120822/325645733.html